Великие художники часто использовали марихуану, гашиш и кокаин для усиления своих творческой фантазии. Регулярное употребление ныне запрещённых веществ часто приписывают: Уильяму Шекспиру, Вольфгангу Амадею Моцарту, Оскару Уайльду, Луи Армстронгу и, конечно, не стоит забывать о «Клубе гашишистов», в который входили Александр Дюма, Виктор Гюго, Оноре де Бальзак, Шарль Бодлер и Эжен Делакруа.
Ученые находили следы стимуляторов на трубках, которые столетия назад принадлежали великим мастерам. А об употреблении наркотиков можно с лёгкость найти немало упоминаний в выдающихся произведениях разных эпох.
Картина Джентльмены курят и играют в нарды в комнате голландского художника Дирка Хальса, 1627 г.
Картина Дирка Хальса «Джентльмены курят и играют в нарды в комнате», 1627 г.
В Париже на острове Святого Луи находится очень интересный памятник архитектуры – Отель де Лаузан. Сегодня здесь принимают официальные делегации со всего мира, но дворец, украшенный прекрасными фресками 17 века (они сохранились до наших дней), когда-то был местом встречи парижской элиты эпохи романтизма. В девятнадцатом веке квартиры на первом этаже арендовали Шарль Бодлер и Теофиль Готье, которые вместе с другими художниками основали так называемый «Клуб гашишистов». Помимо употребления гашиша, гости могли попробовать в этом месте знаменитые консервы доктора Моро.
Исследователь влияния наркотиков на мозг человека экспериментировал с французскими классиками. Деликатесы докторского клуба приводили некоторых гостей в эйфорию, другие же посещали это заведение только ради компании.
Дворец был построен богатым финансистом Шарлем Грюн-де-Борд в 1657 году и первоначально назывался Hôtel Particulier. В восемнадцатом и девятнадцатом веках здание также принадлежало аристократии, которая сдавала некоторые помещения в аренду мастерам и художникам, где проживала большая часть тогдашнего богемного Парижа.
Сложно даже определить, кто из персонажей, входивших в наркоклуб, был самым колоритным.
Гашиш и марихуану стали привозить во Францию солдаты Наполеона, возвращавшиеся из Египта, и с этого момента интерес к стимуляторам в научных, а затем и в художественных кругах рос. Психиатр Жак Моро после 4-летнего путешествия по странам Востока (1836-1840) обнаружил эффекты каннабиса и возглавил исследование влияния гашиша на нервную систему человека. Он проводил задокументированные эксперименты в Париже, где с начала XIX века художественная элита вступила в эпоху романтизма. Литературные произведения, состоящие из странных и пугающих элементов, были типичными для нынешнего направления. Именно тогда были созданы вневременные романы Виктора Гюго «Отель де Лаузан» и «Отверженные». В то время в столице Франции кипела жизнь, и изменения обычаев и образа жизни шли рука об руку с увеличением потребления различных, ранее неизвестных ресурсов.
Экзотические консервы доктора Моро очень быстро понравились парижанам, которые любили экспериментировать с веществами, стимулирующими их воображение. Фирменными блюдами, подаваемыми в Club des Hashischins, были зеленая паста, которая помимо гашиша также содержала мед, фисташковую муку, миндаль и масло. Джемы часто растворяли в кофе или чае. Дегустации и эксперименты продолжались с 1844 по 1849 год, а здание клуба действовало под названием Hôtel Pimodan.
Во французской литературе того периода есть много упоминаний и даже целых произведений, посвященных посещению клуба интеллектуальной элиты Парижа и эмоциям после приема продуктов доктора Моро. Вечерами в роскошно оформленном лаундже проводились обширные церемонии, и там играла музыка. Теофиль Готье, французский писатель фантастических романов, также присутствовал на собраниях и написал о своем первом посещении в одном из рассказов, опубликованных для ежемесячного журнала Revue des Deux Mondes:
«Однажды декабрьским вечером я последовал за голосом таинственного вызова, составленного загадочным образом, который понимали лишь немногие, и прибыл в отдаленный район, оазис уединения вдали от центра Парижа, через реку, которая, кажется, защищает себя от цивилизации двумя руками. В старом доме на Сен-Луи, в отеле Pimodan, был странный клуб, членом которого я был. Недавно здесь проводились ежемесячные собрания, на которых я должен был присутствовать впервые.»
Позже автор описывает эйфорические и кошмарные видения участников встречи, которые через некоторое время возвращаются к реальности. Готье еще несколько раз принимал гашиш, но только в экспериментальных целях. Он считал, что настоящий художник может писать без стимуляторов. В своих статьях он подробно описал три стадии ощущений после приема препарата: гиперчувствительность к раздражителям, ощущение замедления времени и фантастические видения.
Шарль Бодлер также написал значительный труд под влиянием собраний во дворце Пимодан. В работе «Искусственный рай» из четырех частей он описывает все виды употребления наркотиков, моральные и культурные дилеммы.
«Что это за чувство? Что ты видишь? Замечательные вещи, не правда ли? Неординарные шоу? Это очень красиво? Очень страшно? Очень опасно?»
Последняя часть самая интересная. «Морал», в котором поэт резюмирует свой опыт употребления наркотиков:
«(…) гашиш придает или, по крайней мере, усиливает гениальность, но при этом забывается, что по своей природе гашиш ограничивает нашу свободную волю.»
В других фрагментах Бодлера порции гашиша весом в несколько десятков граммов, смешанные с жирным сахаром, ванилью, корицей, фисташками, миндалем и мускусом, заворачивались в специальные вафли и затем растворялись в кофе. Курение гашиша было описано как непривлекательный метод употребления с чрезмерным замедляющим и вызывающим сон эффектами.
Шарль Бодлер впервые столкнулся с наркотиками во время поездки в Индию. Шторм помешал ему добраться до места назначения, и он остановился на Маврикии. Вернувшись в Париж, он жил за счет своего наследства и создавал противоречивые произведения, поражавшие эротикой и затрагивающие темы различных отклонений и проституции. Семья не поддерживала его, поэтому поэт оборвал с ней контакт. Помимо сборника «Искусственный рай», он также написал «Цветы зла», из-за которых на него подали в суд за оскорбление общественной морали. Дело закончилось штрафом и конфискацией некоторых текстов.
«Искусственный рай» и статьи в парижской прессе изображали гашиш как «демона, связывающего волю», но в «Клубе гашишистов» также проводились научные и новаторские исследования свойств вещества.
Доктор Моро проводил различие между сновидениями, бредом и галлюцинациями, вызванными лекарствами. Он также утверждал, что в ходе экспериментов над собой и остальной парижской элитой он открыл рецепты обезболивающих и расслабляющих. В первой в мире научной работе о влиянии гашиша на нервную систему человека он писал:
«Тщательно наблюдая за реакциями людей, включая мою собственную, … я обнаружил, что эти психоактивные вещества могут лечить психические заболевания, если их вводить пациентам в качестве лекарства»
Его исследования 1845 года по экзотическим дурманам и гашишам были собраны в упорядоченную коллекцию. Они задокументировали пользу как для физического, так и для психического здоровья и в конечном итоге послужили вдохновением для современной психофармакологии в изобретении современных лекарственных препаратов.
Оноре де Бальзак, Эжен Делакруа, Жерар де Нерваль, Гюстав Флобер и Александр Дюма также лечились лекарствами, импортированными из Алжира и Египта. Знаменитое общество за время деятельности «Клуба гашишистов» создало множество эпохальных литературных произведений. Несомненное влияние этого своеобразного сообщества на развитие романтизма, однако, не может скрыть катастрофические последствия, которые произошли у некоторых художников после многих лет злоупотребления гашишем и опиатами. А также привела к социальному отчуждению и разрыву связей с семьей, что лучше всего видно на примере Шарля Бодлера, который умер в одиночестве в Брюсселе.
История парижского клуба прекрасно иллюстрирует, что столетия назад в обществе существовали споры о наркотиках и стимуляторах. Завсегдатаи арендованной квартиры на первом этаже предоставили нам первую задокументированную информацию о воздействии марихуаны и гашиша, но именно их научные и художественные достижения сделали их всемирно известными.